Сегодня, 32 года назад, в Мараварском ущелье провинции Кунар в Афганистане начался бой группы советских спецназовцев с афганскими моджахедами. Различные авторы расходятся в деталях описания этого сражения, но все сходятся в одном: бой был одним из наиболее ожесточенных за все время советско-афганской войны. Моджахедам удалось довольно грамотно отсечь часть роты, которая впоследствии получила название "мараварской", от основных сил, заманить в засаду, окружить и затем практически всю уничтожить. В результате боя с советской стороны погиб 31 человек, потери противника неизвестны.

В Мараварском ущелье погибли сразу пятеро белорусов, вот их имена.

Николай Нестерович Цебрук , капитан, командир роты спецназа. Родился 27 ноября 1955 года в д. Рудавка Пружанского района Брестской области. Родители работали в колхозе. Николай закончил школу, затем техникум, служил в Советской Армии, был направлен на учебу в Киевское высшее общевойсковое командное училище. Служил на Дальнем Востоке, а после был направлен в Афганистан.

Николай Цебрук .

Юрий Чеславович Гавраш , сержант, командир БМП - командир отделения отряда спецназа. Родился 20 апреля 1966 года в д. Гожа Гродненского района. Родители работали в колхозе. Закончил среднюю школу, поступил в Гродненский политехникум. В мае 1984 года призван в Советскую Армию. В ДРА - с сентября 1984 г. В бою в Мараварском ущелье подорвал себя гранатой.

Юрий Гавраш .

Станислав Иосифович Кульнис , сержант, командир отделения. Родился 11 апреля 1966 года в д. Кузьмичи Ивьевского района Гродненской области. Родители работали в колхозе. Закончил среднюю школу, поступил в Гродненский физкультурный техникум. В армию призван в мае 1984 года, в ДРА - с октября того же года.

Станислав Кульнис.

Михаил Алексеевич Матох , сержант, командир БМП - командир отделения. Родился 26 октября 1965 года в г. Житковичи Гомельской области. Мать работала в столовой, отец - машинистом в ПМК. Закончил 8 классов, а затем поступил в Житковичское ПТУ № 182. В мае 1984 года призван в армию, в ДРА - с сентября того же года.

Михаил Матох.

Игорь Анатольевич Нападовский , младший сержант, командир БМД. Родился 30 января 1966 года в г. Лепель Витебской области. Родители - рабочие. Закончил 8 классов местной школы, потом доучивался в вечерней. В мае 1984 года призван в армию, с сентября того же года - в ДРА.

Игорь Нападовский.

Похороны Игоря Нападовского в Лепеле.

А вот те, с кем они воевали - афганские моджахеды.

Четверть века назад – 15 мая 1988 года – опаленные солнцем Афгана, закаленные в боях и ожесточенные болью потерь, они начали возвращаться домой. В совершенно другую страну. Их призывала на подвиги великая держава, а принимала мачеха.

771 белорус и житель республики заплатил жизнью за мирное небо над Афганистаном, которое, увы, до сих пор таковым не является. Вместе с белорусами кровь проливали жители других республик тогда еще единой страны. Через 10 дней после начала вывода войск в советской прессе впервые появились официальные данные потерь СССР. Через 6 лет они были уточнены: 14 453 погибших, 49 983 раненых, 6 669 инвалидов, 330 пропавших без вести. Еще позже – в исследовании Афганской войны, проведенном офицерами Генштаба под руководством профессора Валентина Рунова – говорилось уже о 26 тыс. погибших, включая скончавшихся от ран и болезней.

Огромными были и экономические потери: ежегодно из бюджета СССР на поддержку кабульского правительства расходовалось около 800 млн долларов, а на содержание 40-ой армии и ведение боевых действий – около 3 млрд долларов.

Всего за период с 25 декабря 1979 года (начала ввода советских войск) по 15 февраля 1989 года (дата окончательного вывода) на территории Афганистана прошли службу 620 тыс. советских военнослужащих, из них в соединениях и частях Советской Армии - 525 тыс., в пограничных и других подразделениях КГБ СССР - 90 тыс., во внутренних войсках МВД СССР - 5 тыс. человек.

Остров слез

Есть в уголке старого Минска особенное и очень красивое место – небольшой островок в излучине реки Свислочь рядом с Троицким предместьем. Здесь в августе 1986 года был открыт мемориальный комплекс, центром которого стал памятник "Сынам Отечества, которые погибли за его пределами". Внутри памятника – четыре алтаря с высеченными именами погибших белорусов – "афганцев". Среди них – две фамилии Героев Советского Союза – рядового пулеметчика Андрея Мельникова из Могилева, героически погибшего при обороне высоты, и командира саперного подразделения старшего сержанта Николая Чепика из Пуховичского района, который подорвал себя гранатой, перекрыв дорогу душманам. Возле каждой фамилии родные и близкие погибших при посещении мемориала могут установить зажженную свечу.

Официальное название комплекса – Остров мужества и скорби, но в народе прижилось другое – Остров слез. Торжественные мероприятия проходят здесь, как правило, дважды в году – 27 декабря и 15 февраля. Но и в другие дни сюда приходят люди, чтобы в окружении ив, роняющих слезы в тихую Свислочь, почтить память всех павших и выживших в той войне.

15 ФЕВРАЛЯ 1989 года последняя колонна советских войск покинула территорию Афганистана. Именно эта дата отмечается как День памяти воинов-интернационалистов. Они находились там девять лет, один месяц и девятнадцать дней. Более 28 тысяч соотечественников прошли ту войну, 771 погиб в далекой и чужой горной стране.

Как живут афганцы сегодня, чем аукнулось большинству участие в боевых действиях и почему многие из них считают своим долгом, несмотря на раны и трудности жизни, учить детей патриотизму?

Рядовой Якуш погибал лишь однажды

Был ли страх? - вспоминает он. - Нет. Все происходило настолько быстро, неожиданно, что не оставалось времени думать о страхе. 4 апреля 1981 года для меня и некоторых сослуживцев стало вторым днем рождения. У одного из танков колонны оборвалась гусеница. Пока ее устанавливали на место, отстали от основной группы. Тут-то по нам и ударили «духи». Уже не было надежды, что останемся в живых. Несколько ребят в том бою погибло. Мне посчастливилось выжить. И вообще, судьба берегла...

А однажды рядового Анатолия Якуша ошибочно посчитали погибшим. Номер его машины 3491 спутали с 3491/1. Последняя действительно попала под жесткий обстрел. Были жертвы.

На малой родине, в Достоево, родители с волнением ожидали вестей от сына. Писать он старался при любой возможности, обнадеживал: «У меня все нормально, чего и вам желаю». Когда осенью 1982 года вышел приказ об увольнении в запас, Якушу и сослуживцам из его призыва пришлось задержаться в служебной командировке еще на два месяца. По словам Анатолия Михайловича, это были самые трудные дни. Не хотелось погибать, когда дембель так близок.

К счастью, все обошлось. Домой солдат вернулся 31 декабря, под самый бой курантов. Встречали его, считай, всей деревней.

ПОСЛЕ службы в армии Анатолий Якуш работал водителем в родном колхозе. Несколько лет назад по состоянию здоровья сменил профессию. В хозяйстве ему доверили ответственную должность мастера-наладчика. Он не только ремонтирует детали для техники, но и сам изготавливает необходимые запчасти. «Настоящий Кулибин» - так говорят о нем в Достоево.

Вместе с супругой Тамарой Ивановной вырастили прекрасных дочерей Людмилу и Юлию. Дождались внучат. Большой семьей удается собираться нечасто. Дочери со своими семьями живут в Бресте, но когда приезжают, это настоящий праздник.

А с бывшими сослуживцами Анатолий Якуш поддерживает связи до сих пор. Искренне рад, когда получается встретиться. И хоть со времени афганской командировки прошло 35 лет, далекие события не забываются. Помощь, поддержка друзей помогают жить.

Из Достоево и окрестных деревень многих парней отправляли служить в Афганистан. Не всем повезло живыми вернуться. В школьном музее есть уголок памяти Николая Якушика. Местное хозяйство помогло установить памятник на его могиле и при любой возможности старается оказать помощь родным.

В Ивановском районе 250 парней прошли через войну в Афганистане. Более 30 из них удостоены высоких государственных наград. Многие сейчас трудятся в агропромышленном комплексе и, по словам заместителя председателя Ивановского райисполкома Владимира Белова, являются лучшими работниками. 15 февраля, в день вывода советских войск из Афганистана, в районе по традиции пройдет собрание, на котором ветераны-интернационалисты поделятся воспоминаниями, расскажут о проблемах. В районе их стараются поддерживать постоянно. Они активно участвуют в патриотическом воспитании подрастающего поколения и любое дело выполняют на совесть.

Александр КУРЕЦ, «СГ»

Его сыновья сегодня такие, как оставшиеся навсегда в горах сверстники

ГЛЯЖУ на моложавого мужчину и не могу поверить, что ему уже за 50, что за плечами война. Бодр, подтянут и активен. Это заместитель директора РСУП «Экспериментальная база «Криничная» Мозырского района Анатолий КАРПОВИЧ. О том, что он служит в Афганистане, его родители узнали лишь через полтора года после призыва из благодарственного письма от командования части. Анатолий писал лишь о том, что служба идет хорошо, и ни одного слова о войне. Карпович награжден орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги».

Не любит Анатолий Николаевич вспоминать те страшные годы, когда всякий раз, ложась спать, не знал, наступит ли для него завтра… Он не может вспомнить, сколько раз душманы подрывали их машины на горных дорогах и ему, одному из немногих, удавалось уцелеть. Самым страшным было ранение в голову, которое Анатолий Николаевич получил уже после того, как пришел приказ о демобилизации. Дальше был госпиталь в Ташкенте, где провел 7 месяцев.

Вернувшись на Гомельщину, Анатолий прошел ВКК, где ему ставили вторую нерабочую группу инвалидности. Упросил комиссию переправить документы на третью. Как же молодому парню не работать?

Сразу после госпиталя Карпович поступил в Минский сельхозтехникум на агронома-организатора. После распределения попал в экспериментальную базу «Криничная». Начинал работать агрономом-семеноводом, был главным агрономом и теперь – правая рука директора сельхозпредприятия Николая Рубахи. На нем сейчас все организационные вопросы, начиная от утренней планерки, где распределяется работа на весь день, заканчивая текущими проблемами, которых хватает то в животноводстве, то в растениеводстве, то в механической мастерской.

За эти годы к «Криничной» было присоединено еще 3 хозяйства с малопродуктивными землями и проблемами в животноводческой отрасли. В настоящее время здесь даже на низкобалльных почвах научились получать хороший урожай зерновых колосовых и кукурузы, добились стабильных надоев и высоких привесов КРС. И в этом немалая заслуга заместителя директора по производству Карповича.

Да и весь поселок Криничный вырос при Анатолии Николаевиче в настоящий городок с инфраструктурой ничуть не хуже, чем в городе. Тридцать лет назад ему, как афганцу, колхоз дал дом. За это время он сделал пристройку, и теперь у него настоящая усадьба со всеми удобствами. Карпович сам заливал фундамент, возводил стены и выполнял все сварочные работы. Жизнь всему научила сельского парня.

Большим уроком была служба в Афганистане. Она научила ценить дружбу и дорожить каждым прожитым днем. Даже спустя десятки лет он по-прежнему держит связь со своими боевыми товарищами. Жизнь разбросала их по всему бывшему Советскому Союзу: Украина, Чувашия, Башкирия… Но они созваниваются, общаются в скайпе, пишут сообщения в «Одноклассниках»… А раз в год обязательно навещают могилки тех, кому даже спустя 30 лет все еще нет и 20-ти…

У Анатолия Карповича жизнь, можно сказать, удалась. Жена Елена Ивановна работает старшим мастером на кукурузокалибровочном заводе в этом же хозяйстве. В семье два взрослых сына - Александр и Денис. Оба закончили БГАТУ и занимаются поставкой запчастей по Гомельской области. Анатолий Николаевич научил сыновей не бояться трудностей, а на практике – всему тому, что умеет сам. Они и в строительстве ему хорошая помощь, и любую технику могут разобрать и отремонтировать с нуля. Глядя на них, он часто вспоминает Афганистан, где воевали ребята моложе их сегодняшних. Много юных мальчишек полегло тогда на каменистой афганской земле.

Как рассказал руководитель Мозырской районной организации воинов-интернационалистов Николай Чурило, общественную организацию участников боевых сражений всячески поддерживает местная власть. Руководство райисполкома оказывает помощь афганцам в решении бытовых проблем, трудоустройстве, предусмотрена и материальную помощь.

А 15 февраля ветераны-интернационалисты, матери погибших солдат и все неравнодушные люди, для которых та война - не просто строчка в учебнике истории, а память и боль, не утихающая до сих пор, вновь соберутся вместе, чтобы вспомнить имена друзей, поклониться павшим и обнять живых.

Сегодня на Мозырщине 306 воинов-интернационалистов, из них – 279 афганцев. В 1989 году эта организация насчитывала 425 человек. Всего из Гомельской области участниками военных действий в Афганистане стали 5 тысяч молодых ребят. Военное лихолетье унесло жизни 119 человек, более тысячи были ранены.

Наталья ВАКУЛИЧ,«СГ»

Фото из семейного архива Анатолия КАРПОВИЧА

Шесть матерей, отец и четыре вдовы

Чем занимались? Делали снимки, а потом врачи «лепили» заново ребят, получивших страшные ранения, - вспоминает она. - Бомбежки и обстрелы были настолько привычными, что мы даже перестали прятаться в бомбоубежище. Тем более что больных было много - дежурили иногда по двое-трое суток подряд почти без отдыха.

Из той командировки «за речку» Татьяна Филипенко приехала вся седая. Однако из-за палящего южного солнца ее волосы приобрели необыкновенный оттенок. Коллеги в областной детской больнице допытывались, в каком салоне красоты она их подкрашивала…

В музейной комнате для нее каждый экспонат - шлем летчика, капсула с землей с места гибели одного из земляков, телефонные аппараты, армейская форма - напоминает о том страшном периоде жизни. А что поменялось? Говорит, непереносимым стало легкомыслие молодых юнцов, которые, к примеру, могут запросто устроить глупую драку на улице. Ведь там, на войне, такие же ребята умирали за других. К примеру, Сергей Исавенко погиб, спасая в бою раненых товарищей. Разведчик-пулеметчик Сергей Гавриленко - на боевом задании. Их имена вместе с девятью другими как раз и увековечены на памятном знаке в Колодищах, а портреты героев находятся на видном месте в музейной комнате.

СЕГОДНЯ Минская районная организация «Белорусского союза ветеранов войны в Афганистане» - одна из самых активных в области. В ней 19 первичек из 22, действующих в регионе, 268 членов. 130 из них награждены орденами и медалями. Одна из главных задач, которую ставят перед собой ветераны боевых действий, поясняет Сергей Иванович, - воспитание патриотизма у молодежи. За последний год члены организации встретились в общей сложности с 35 тысячами ребят. Заместитель председателя районной организации Татьяна Милентьева из Мачулищей, к примеру, организовала немало интересных экскурсий для местных детей. Особенно всем запомнилось посещение Военной академии в день открытых дверей. Примечательно, что после этого даже девочки задумались о военной карьере.

Экскурсии в новый музей в Колодищах помогут воспитывать на достойных примерах еще больше школьников, уверены члены общественной организации. Кстати, памятный знак и создание экспозиции потребовали немалых вложений. Помимо 10 тысяч рублей, выделенных Минским облисполкомом, спонсорская помощь и вклад самих афганцев составили еще примерно 20 тысяч. Боевые побратимы многие годы поддерживают нуждающихся в помощи товарищей, вдов и матерей погибших, умерших от ран и болезней. А это шесть матерей, отец и четыре вдовы. Их поздравляют в праздники, приглашая на встречи, вручают подарки - в год в целом такая финансовая помощь от организации составляет около 350 рублей на человека. Около ста афганцев и их родственников получили квартиры в столице, практически все нуждающиеся - участки в Минском районе под строительство. Сейчас члены районной первички иногда ходатайствуют даже за внуков участников той войны, к примеру, помогая получить место в общежитии.

У СЕРГЕЯ Ивановича Дешука непростая, но интересная судьба: за время службы он побывал в разных уголках большой страны - и на Крайнем Севере, и в субтропиках. Была у него и двухлетняя афганская командировка. И все же душа звала на Родину. И сегодня он с болью говорит о происходящих между славянами раздорах. Ведь там, в Афганистане, все представители советской страны были друг другу как братья. Забыть и предать это просто невозможно.

Фото Павла ЧУЙКО

Сменил армейские погоны на милицейские

ПРИЗВАЛСЯ Юра в армию в мае 1987 года. Сельский паренек, как и большинство его сверстников, мечтал о службе в десантных войсках. Грезил о красивой форме, о том, как будет раскрываться над его головой белоснежный купол парашюта. Но жизнь распорядилась иначе.

В день, когда пришел в военкомат, нежданно-негаданно пошел снег, - улыбается Юрий Петрович. - Вот, думаю, веселенькое начало. Наверное, и вся служба будет веселой.

Это «вдруг» случилось через полгода. Получив воинскую специальность в учебке города Кушка, 18-летний Юрий Бортник словно по мановению волшебной палочки перенесся… из ХХ века в средневековье.

Служил в афганской провинции Пактия, что на границе с Пакистаном. Об опасностях, которые подстерегали его здесь, родным не писал: мол, все нормально, служу в Средней Азии. Тепло, комфортно. Скоро вернусь, живым и здоровым.

А в провинции в то жаркое время лютовал влиятельный полевой командир Хаккани. Страшно было не умереть - попасть в плен. «Духи» пытали изощренно, забрасывая камнями, отрезая у живых уши, выкалывали глаза, сдирали кожу… Поэтому у Юрия, как и у большинства сверстников, на поясе висела граната-лимонка: в случае ранения и окружения главное было выдернуть чеку…

Гвардии сержант Бортник ни разу не струсил, не подвел товарищей. Наводчика 120-миллиметровой самоходной артиллерийской установки командование батальона всегда ставило в пример молодежи.

Однажды БМП, в которой находился и Бортник, наскочила на мину.

В себя пришел лишь на четвертые сутки, в медсанбате, - вздыхая, вспоминает собеседник. - Снилось, что я дома, иду по деревенской улице, пахнет сеном и молоком. Очнулся - вздрогнул! Окровавленные бинты, йод, жгуты, капельницы, вокруг все плачут, кричат и стонут. Больше всего переживал, что сильно обгорело лицо. Несколько дней боялся смотреть в зеркало. Но потом сестричка его принесла и чуть ли не силой сунула под нос: смотри! И добавила с усмешкой: «Ничего, до свадьбы заживет»

Как в воду глядела. Любимая девушка по имени Наталья преданно и трогательно ждала своего солдата два года. Прошедший пыльными и полными опасностей дорогами Афгана, Юрий вернулся, сыграли в родной Свислочи веселую и шумную свадьбу.

Юрий Бортник отучился в вузе и сменил армейские погоны на милицейские. В лихие 90-е служил участковым в городе и на селе. Бандитские разборки, рэкет, грабежи и разбои, угоны и кражи автомобилей… Сутками пропадал на работе.

«Как-то во время ночного рейда позвонил в дверь, а там полуодетый мужчина пытается ударить топором. Увернулся, провел болевой прием, надел наручники. Смотрю: лезвие топора все в крови. Ощупал себя - вроде цел. На мой вопрос задержанный отвечает, мол, только что рубил свиную тушу. Оказалось, что совершил убийство и как раз прятал топор в подвале».

Ныне уже подполковник милиции Бортник служит старшим оперативным дежурным в УВД Гродненского облисполкома: «За сутки на милицейскую телефонную линию поступает по 350-400 звонков, на каждый из которых нужно реагировать незамедлительно. Аппарат порой раскаляется, словно песок в далеком Афгане».

Теперь Афган приходит только в снах. Горячий пепел от сгоревшего вместе с водителем бензовоза, он словно наяву обжигает тело и душу. От этих снов, воспоминаний, как ни старайся, не уйти. Они - часть жизни, которую мой собеседник живет и за тех, кто остался за Амударьей.

"Все вас знают и просят дать Чергинца!"

Николай Чергинец, председатель Союза писателей Беларуси, в Афганистан попал в июне 1984 года. Работал в Кабуле старшим советником по линии МВД и отвечал за безопасность города. "Афганистан заставил иначе смотреть на жизнь и поступки людей, более принципиально. Поэтому часто приходилось вступать в конфликты даже с чиновниками. Особенно теми, кто прошел Афган, но слишком завышают свое "я", - говорит он.

В Кабуле мне предложили пятикомнатную квартиру в старом микрорайоне. Отказался. Там в основном жили все советские и партийные руководители. Так как я обеспечивал безопасность и хотел показать пример, перебрался в новый микрорайон, где не было ни одного советского. Там попросил двухкомнатную квартиру. Квартиры там такие - крашеный пол бетонный, железная мебель... Когда перебои с электричеством, отключают воду. Поэтому всегда ванну, какие-нибудь бачки, бутылки наполняли водой про запас.

Улицы там без стоков. Представьте, торгует мужик помидорами, жара, он набирает ведро воды из стока, где даже дохлые крысы плавают, и "шух!" на помидоры… Вот они и товарный вид приобрели.

Мясо на рынке было облеплено мухами. Наши женщины в обморок от страха падали. Но приходилось покупать, вымачивать в марганцовке, а потом готовить. Фрукты тоже мыли хозяйственным мылом.

В 1985 году ко мне в Кабул приехала жена с дочерью. Дочь через весь Кабул ездила в школу в посольство на микроавтобусе, который обложили бронежилетами. В автобусе были охранники - один или два автоматчика. Если все нормально, то 40 минут до школы добиралась. Если начинался обстрел, то маршрут меняли и тратили больше времени на дорогу.

В Кабуле на улицах был бардак, никаких правил никто не соблюдал: люди бегут под капот, машины гудят. Чтобы как-то это упорядочить, в центре города поставили 11 светофоров и ввели дружинников. Они пропускали людей на перекрестках.

Помню случай, когда ночью шел бой на окраине Кабула. Я дал команду идти туда по семи улицам, чтобы не было столпотворения. Но командир повел всех одной колонной. Танк встрял, началась перестрелка. Пока пришли на помощь, в плен уже взяли человек 30 и около 80 человек погибло. Я добился, чтобы этого командира сняли, и в итоге он меня попытался отравить. Афганцы уникальные специалисты по ядам. Они могут сделать яд, от которого ты умрешь через час или через месяц, или через год. Он мне подсыпал яд в шашлык. И никто бы не спас, если бы не случай. В это время в Кабул приехала бригада из ленинградского госпиталя для работы в области поиска противоядия. Я оказался первым, кого они спасли.

После возвращения из Афганистана домой многие рвутся назад. Помню, как сидели у меня в кабинете три наших солдата. Вдруг мне звонит министр внутренних дел СССР и спрашивает, не поехал бы я еще раз в Афганистан. Мол, все вас знают и просят дать Чергинца. Положил трубку. А солдаты говорят: "Николай Иванович, возьмите нас с собой!" Делает что-то магическое с людьми Афганистан.

"Думали, это вертолет с водой, а нам сбросили листовки к 1 Мая"

Сергей Рожков, директор компании "АртПанно", приехал в Афганистан в 1988 году. Говорит, что попал на войну, как все. "Был призыв, три месяца учебки - и отправили", - рассказывает Сергей. Нужно заметить, что он сам, как и многие другие, написал заявление, что хочет в Афганистан. "Все в массе своей рассуждали: за Родину!" - отмечает он.

Я служил в мотоманевренной группе солдатом. Есть такое понятие - "на точке". Это место, оборудованное в горах, которое мы сами себе построили. Жили в блиндажах, землянках. Что такое казарма, я не знаю.

Когда мы туда прилетели, поужинали, и ребята, которые там служили, спросили, из чего мы стреляли.

Из автомата, гранатомета, - говорим.

В тот вечер они дали нам пострелять со всех видов оружия, которое было.

Помню, когда ночью сами себя охраняли, брали ящик с патронами и гранатами, стоишь на посту и стреляешь, чтобы, не дай бог, к тебе кто-то не подошел.

Как-то дошли слухи, что нас хотят атаковать. Людей было мало, поэтому мы изображали бурную деятельность. Сделали несколько импровизированных пушек из картона, активно передвигались: кто-то зайдет в палатку, тут же выходит…

Помню на 1 Мая нас высадили между бандитами и местной властью. Наша задача была сдерживать атаки одних на других. Мы остались практически без провизии и вообще без воды. Прилетел вертолет, и мы думали, что он привез воду. А он сбросил ящик с листовками с поздравлением с 1 Мая и пожеланием успеха в службе. Но в итоге мы себе выкопали колодец и нашли воду.

Мне кажется, что на том этапе жизненного пути этот опыт был для меня полезен. Тогда я реально, как в старых фильмах про Отечественную войну, рассуждал: "Ну, убьют, ну, что, я же за Родину погибну. Родителей жалко только". Этого чувства у меня сейчас нет.

"Построил две бани и заставлял офицеров париться по два раза в неделю!"

Станислав Князев, доктор юридических наук, профессор, ректор Международного университета "МИТСО", воевал с 1984 по 1986 год в составе 201 мотострелковой дивизии, которая базировалась в Кундузе. Был подполковником, возглавлял военную контрразведку. Картина, которой встретил Афганистан, - обстрел в аэропорту. "К счастью, ранен не был, - выдержав некоторую паузу, говорит он. - Хотя с вертолета падал".

Помню, как буквально несколько минут назад прилетел в аэропорт Кундуза. Мне позвонил генерал и попросил доложить обстановку.

Так я только что прилетел! - говорю.

А кто вам даст на войне время для раздумий?

Так меня встретила война в Афганистане. Мы тогда все были молодые и лихие. Жили в палатках, бараках из фанеры, блиндажах…

Запомнился случай, как у нас в разных дивизиях служил отец и сын. Отец возвращался на Родину, а сын оставался. Решили они встретиться и попрощаться. Ехали на бронетранспортере, и какой-то афганец их застрелил. Ведь в Афганистане, как правило, ездили на самой броне. Так было больше шансов выжить. Если человек находился внутри транспортера, то после взрыва от него оставалось месиво.

В Афганистане распространены тиф и гепатит, а с гигиеной сложно. Чтобы не болеть, нужно чаще менять белье и париться в бане. Поэтому первое, что сделал, - построил вместе с солдатами две бани. Из глины, соломы и травы делали кирпичи, из них - стены бани, накрывали их сверху клеенкой и засыпали глиной. Одну баню строили где-то месяц. Иногда парились простыней. На полок забираешься, один край простыни зажимаешь, а вторым - навеваешь жар. Затем знакомые летчики привезли нам эвкалиптовые веники. Это вообще мечта! Ведь эвкалипт - единственное дерево, в котором не водятся насекомые. Своих офицеров по два раза в неделю заставлял париться. Зато у меня потом в пять раз меньше человек болело.

У богатых местных жителей были бассейны - они там мылись. Бедные - в реках. Поэтому когда подходил афганец, сразу ощущалось изменение микроклимата… Такие запахи…

Первое время по возвращении домой я обходил все кусты - было ощущение, что за ними сидит человек с ножом или автоматом. Очень много во мне изменилось после войны. Переоценка самой важности жизни была серьезная. Ты понимаешь, насколько хорошо просто жить. Начинаешь замечать каждый листочек, и как его пронзает солнечный лучик.

Льготы, как у участника войны, у меня какие-то были, но я ими никогда не пользовался. Например, мог бесплатно в санаторий ездить раз в год, но некогда было. Я и в отпусках был по десять суток всего. Если ты ответственно относишься к своему делу, то весь в нем. Его нельзя оставить. Это как любимую женщину надолго оставлять нельзя - соблазнят.

"Жизнь в стране улучшается, а количество афганцев и соцгарантий уменьшается"

Александр Метла, директор Благотворительного фонда помощи воинам-интернационалистам "Память Афгана", в Афганистан попал в 1987 году. Служил офицером в городе Гардез. Он убежден, что война никого не делает ни хуже, ни лучше. Самая большая награда для него то, что остался жив.

Когда вспоминаешь Афганистан, не понимаешь молодых офицеров, у которых переход из Бреста в Барановичи - уже трагедия. Мы тогда не задавали вопросов, ехали, куда скажут.

Питались простой едой. На утро - рыба белая, на вечер - рыба красная. А на самом деле это была килька в томатном соусе или консервы в масле. Иногда картошку привозили из СССР в банках очищенную в воде. Это была хорошая картошка, не концентрат, который, как клей.

С водой были проблемы. Вода там вся была заразная для нашего человека. Афганцы, когда ее пили, все нормально. А у наших - гепатит или тиф. Представьте, течет ручей - там кто-то стирает, кто-то воду для чая берет, кто-то ноги моет. Поэтому воду сильно хлорировали. Я столько хлорки за то время съел!

Была ситуация, как попали под обстрел. Лежим на земле, снаряды рвутся, падают рядом, а ты ничего не можешь сделать, в землю же не зароешься. Лежим и шутим: мой прилетел, мой не долетел, капитан говорит: "А мой попал". Смотрим, у него рука перебита…

В наш фонд афганцы приходят с проблемами: начиная от житейских и заканчивая теми, которые мы порой не в состоянии решить. Периодически звонят и жалуются в том числе и по поводу льгот для афганцев. Вроде бы жизнь в стране улучшается, а количество афганцев и соцгарантий уменьшается. Но на некоторые вопросы мы, к сожалению, не можем ответить, потому что они в компетенции правительства, парламента.

Кажется, война в Афганистане не утихала никогда. Как и десятки лет назад, воины в чалмах все так же прячутся в горах, вооруженные старинными винтовками, а на обочинах дорог песок пожирает остовы советских танков и новейших американских броневиков.

Эта страна оставила незаживающие раны и в сердцах белорусов, чьи родные не вернулись с чужой войны..

Почему Афганистан?

На выбор будущей профессии Михаила повлиял старший брат, который был кадровым военным, он и посоветовал идти в артиллерию. Четыре года в Коломенском высшем артиллерийском командном училище пролетели незаметно. Кроме специфических военных навыков, Михаил получил сильную физподготовку, что выручало впоследствии в Афгане.

— По окончании училища у меня был разряд по троеборью, я свободно выполнял 100 раз подъем с переворотом, хотя это и не было рекордом — в батарее был парень, который делал это же упражнение 200 раз.

После распределения Михаила отправили служить в Казахстан, но уже тогда Быков думал об Афганистане.

На это повлияло много факторов: воспитание в школе и в училище, случайный разговор в курилке с обгоревшим танкистом, после которого было «до боли обидно бездействовать, когда гибнут наши ребята», а также подвиг земляка — Героя Советского Союза Николая Чепика. Окруженный душманами, он взорвал мину МОН-100, уничтожив ценой своей жизни более тридцати моджахедов.

— Когда нам рассказывали о Николае, я не мог сдержать слез и понимал, что не останусь вдали от этой войны.

Первый рапорт офицера порвал командир батареи, посоветовавший хорошенько подумать, ведь был велик шанс не вернуться. Вторая попытка оказалась более удачной: во время очередного партсобрания начальник отдела кадров спросил у лейтенанта Быкова, не поменял ли он свое решение. Не поменял.

— Жене не говорил до последнего, только когда уже все документы были готовы и снялся с партийного учета — решился. Спасибо ей, что поняла, посидели вместе на вокзале, она все плакала да пыталась отговорить меня, как без этого. Женам военных всегда непросто.

Пустые бронежилеты и 40 градусов в тени

После подготовки в специальном горном учебном центре в Туркменистане из выпускников сформировали батальон, который своим ходом отправился в Афганистан.

— У нас, артиллеристов, в качестве транспортного средства использовались бронированные тягачи МТ-ЛБ и автомобили ГАЗ-66. К ним никаких претензий — техника безотказно работала в любую жару.

Батальон расквартировали неподалеку от Кандагара. Если ночью было довольно прохладно, то днем столбик термометра мог преодолевать отметку в 40 градусов.

— В такую жару старались не ходить на боевые операции. На броню сесть было невозможно, не получив ожог. Чтобы спастись от изнуряющего зноя, внутри палатки держали ведро с водой. Туда окунали простыню и затем клали себе на лицо. Так вот, в палатке она высыхала за три минуты…

Конечно, носить в такую жару бронежилеты, вес которых доходил до 10 кг, было очень изнурительно, поэтому военные часто вынимали из них тяжелые пластины.

— Бывает, заглянешь внутрь МТ-ЛБ, там валяется несколько бронежилетов, возьмешь первый попавшийся, а он весит, как пушинка, и вряд ли сможет хоть от чего-то защитить. Так погибли двое моих знакомых бойцов. После зачистки кишлака, который, казалось, был пуст, бойцы несколько расслабились, и снайпер снял двоих, стоявших на открытой местности. Стрелял из БУРа, Мише Масалкину пуля вошла прямо в грудь, второй, молодой парень по фамилии Кожевников, был в ранен в живот, спасти его не смогли.

Душманы, когда понимали, что сбежать некуда, часто прятали оружие в кустах или бросали в колодцы с водой. Поднимали руки и говорили, что они мирные — «дуст» — и их надо отпустить. Порой у них это получалось, но чаще всего таких перекинувшихся моджахедов выявляли — их выдавало натертое плечо, на котором носилось оружие, и мозоль на указательном пальце, жавшем на курок, и другие признаки.

Обувь из покрышек

Афганцы жили довольно бедно, вспоминает Быков, семьи большие, а кормить нечем. На каждое задание он брал с собой конфеты, печенье, тушенку и раздавал местной детворе.

— Мы до сих пор встречаемся на годовщинах с афганской диаспорой, которая живет в Минске. Они говорят: «у нас нет обиды на вас, вы воевали, но вы и помогали».

Особенно востребованы были автомобильные покрышки, из которых местные жители делали обувь и продавали на рынке, а еще из покрышек делали ведра. Металл, которого в Афганистане было очень мало, тоже ценился: зачастую подбитый неподалеку от кишлака БТР разукомплектовывался в мгновение ока.

Водители «наливников» — настоящие смертники

По словам Михаила Быкова, военные погибали практически каждый день. Водители автомобилей-«наливников» (бензовозов) были практически смертниками. Душманы устраивали настоящую охоту на такие транспортные средства — один выстрел из гранатомета, и машина превращалась в горящий факел.

Но бросить такой автомобиль было нельзя — ценой своей жизни солдаты их уводили с дороги, чтобы другие могли проехать, иначе остановившаяся колонна становилась хорошей мишенью.

Вообще, любой выезд на задание колонной был игрой со смертью. Бойцы предпочитали ездить на броне, потому что так в случае подрыва могли уцелеть. А вот мехвод и башенный стрелок обычно погибали.

— На одном из заданий МТ-ЛБ нашего батальона подорвался на мине, мехводу оторвало обе ноги, но парень выжил, мы его потом в госпитале навещали, он не сломался. В это время в батальон как раз прибыла новая техника, водить было некому. В итоге я вызвался добровольцем и некоторое время исполнял обязанности мехвода, благо с техникой был на ты.

Со смертью Быков познакомился в первом же бою, когда его батарея 82-мм минометов прикрывала проход колонны.

— Душманы устроили засаду на «наливники», следовавшие в Кандагар. Налет начался с мощного взрыва фугаса, заложенного у дороги. Саперы не смогли его заметить, и четыре наших парня погибли, помочь им было нечем. Мы сразу же накрыли огнем кусты, откуда велся обстрел бензовозов.

Стволы на такой жаре здорово грелись — пороховой заряд от жары срабатывал еще в стволе, и оружие начинало «плеваться» — мина летела недалеко и представляла опасность для своих. В этом случае следовала команда «ложись», а после стрельба возобновлялась — промедление могло стоить жизни нашим бойцам.

В отпуск возили гробы

Когда приходило время отпуска, в отделе кадров, узнав, куда кто едет, часто давали в нагрузку отвезти гроб родственникам погибшего бойца. Михаил Быков вспоминает, что такие поездки были не только тяжелы морально, но и порой опасны.

— И это не только упреки, почему стоишь здесь живой, а мой сын, муж, отец лежит мертвым, почему не уберег? В Средней Азии часто доходило до рукоприкладства, когда в очередной аул приходил гроб, и никого не волновало, что привезший погибшего с ним даже не служил. Порой спасти от расправы могли только военком и милиция. Я знал человека, который отвез почти два десятка гробов, трудно представить, что он пережил.

Из отпуска старались привезти березовые веники, которые очень ценились, потому что баню любили все, а делать веники было не из чего. И, конечно же, сало. Все это помогало забыть хотя бы на время о войне.

Костыли были в дефиците

В Афганистане Михаилу Быкову довелось провоевать всего год. Во время одного из тяжелейших боев на «Черной площади» он получил серьезное ранение.

— Мы загнали «духов» в мешок и методично добивали остатки банд, которые отчаянно сопротивлялись. В пылу боя не заметил, как наступил на мину или «духи» достали из гранатомета — до сих пор не знаю, чем именно. После взрыва я упал, но подняться уже не смог — нога была практически оторвана и держалась лишь на сухожилиях.

Мне укололи промедол (наркотический анальгетик. — Прим. ред.) и погрузили в БТР, в котором, как назло, закончилось горючее. Тогда мой друг капитан Виктор Трощенок под огнем противника подогнал свой бронетранспортер и слил с него топливо, чтобы заправить наш. К сожалению, ему так и не суждено было вернуться в родной Витебск.

Лечение проходил в кабульском госпитале, помню, когда меня выписали, медсестра довела до медицинского ГАЗ-66, усадила и забрала костыли. Помню, я еще сильно удивился и спросил: «А как же я дальше буду?». На что медсестра ответила, что костылей всем больным не хватает, и отдать их насовсем она не может.

Уже в самолете познакомился с семейной парой врачей из Борисова. Мы разговорились, и они мне подарили костыли. Я их до сих пор храню как реликвию.

Больше не будет смертей

Даже лишившись ноги Михаил Быков решил продолжить службу. Выписавшись из госпиталя, получил направление на работу в военкомате, где и встретил сообщение о выводе войск.

Тогда я испытал огромное облегчение, понял, что все кончилось, больше не будет смертей, не будет военных, которые привозят гробы на родину.

С тех пор остались только сны, в которых вижу боевых товарищей, и когда они погибают, просыпаюсь в холодном поту. С годами это происходит все реже, но боль все не отпускает.

Несмешные истории

— Читал ли я книгу Светланы Алексиевич «Цинковые мальчики»? Да, конечно, но комментировать не хочу. Не понимаю, с какой целью писалась эта книга. Я знаю, она была в Афганистане, но зачем так писать? Впрочем, Бог ей судья.

Михаил Быков сожалеет, что сегодня многие, прочитав одну-две статьи, принимаются судить, апеллируя к цифрам, и не понимают, что было на самом деле.

— Помню, на открытии музея Николая Чепика (белоруса, Героя Советского Союза, погибшего в Афганистане. — Прим. ред.) ко мне подошел журналист. Меня попросили сфотографироваться на фоне бюста погибшего товарища, а затем ответить на несколько вопросов. И первым был: «Расскажите про смешные случаи в Афганистане». Я просто развернулся и ушел.

Поймите, я никогда не был за войну, ни за какую. Но оставьте афганскую войну нам. Судить о том, что там было, могут только те, кто прошел через нее: солдаты, матери погибших, вдовы, инвалиды. Этого не выбросишь из души, это наш крест.